Давайте жить, любить и удивляться... Дню учителя посвящается...

  При этом мы с пренебрежением относимся к цвету растительности под собственным окном и видим мельчайшие недостатки в своей стране, своей жизни, своём городе. Однако насколько такой взгляд оправдан и соответствует ли он действительности? Правда ли, что за окном беспросветное уныние, а за вожделенной границей – рай земной? Вопросы, скорее, риторические, и однозначных категоричных ответов на них не предполагается. Но иногда представляется шанс взглянуть на собственную жизнь или, как в данном случае, собственный город другими глазами. Глазами человека, нашего земляка, вынужденного покинуть Всеволожск много лет назад, но при этом преданного ему всем сердцем и успевшего застать город в совершенно разные периоды. Именно о его истории и взгляде того самого человека «по ту сторону границы» пойдёт сегодня речь.
Лев Борисович Трескунов родился в Латвии, в семье военного, и с самого детства ему пришлось немало попутешествовать, меняя города и школы, пока в 1971 году судьба, наконец, не привела его в Ленинград, а оттуда – во Всеволожск. Сначала он работал старшим пионервожатым во всеволожском Доме пионеров. Через год устроился учителем пения в СОШ №3, параллельно обучаясь в Институте имени Герцена, и ещё через год сменил нотные тетради на учебники истории и карты древних государств. К истории Лев Борисович питал интерес с самого детства: «Историю всегда любил, и при первой возможности путешествовал, особенно по территории России, по городам, искал и посещал места, представляющие историческую ценность. Суздаль, Калуга, Кирилло­Белозерский монастырь или известный нам по истории монголо­татарского нашествия «злой» город Козельск. Я ходил по городу, смотрел на эти древние камни, расспрашивал старожилов. Конечно, ничего принципиально нового раскопать не удалось, но это всё равно было очень интересно и подстёгивало к дальнейшим таким исследованиям. История должна быть связана не только с книгами, но и с естественными памятниками культуры и архитектуры, с конкретными местами. Тогда она приобретает особый интерес».
  Как правило, изучение событий давно минувших дней не вызывает в учениках особого рвения, зачастую история как предмет ассоциируется с нудными лекциями и зубрёжкой бесконечной вереницы дат, однако Лев Борисович изо всех сил старался увлечь своих воспитанников и привить им интерес к деяниям предков. «Я применял на своих уроках разного рода новшества, – вспоминает учитель. – Правда, стоит отметить, что не все их благосклонно воспринимали, в том числе и коллеги. Например, чтобы заинтересовать учеников той или иной исторической личностью или событием, я делил доску на две части, где с одной стороны выписывались плюсы и достоинства объекта обсуждения, с другой – недостатки. При этом обе графы заполнялись непосредственно самими учениками, разделёнными на две группы соответственно. Этот способ, простой, но действенный, позволял увлечь детей, побуждал к размышлениям и формированию собственного мнения, помимо изложенного в учебнике. И это работало, ребята сами искали, приносили на уроки старые исторические труды Карамзина, Татищева и Соловьёва, искали доводы в пользу той или иной графы на доске. К тому же, историки зачастую противоречили друг другу, и это вызывало желание докопаться до истины».
  Первые попытки разнообразить и обновить процесс обучения в итоге имели далеко идущие последствия, и вскоре к педагогической деятельности прибавилась работа методистом во всеволожском ГорОНО. Новые кабинеты, новые парты и совсем другие ученики. Однако деятельность не отягощала, а наоборот – открывала новые горизонты, позволяла совершенствоваться и расти. Появилась возможность для дальнейшего обучения, началась писаться диссертация и, казалось, забрезжили новые перспективы.
Всё изменилось в 1996 году. Время, когда страну вовсю лихорадило беззаконием девяностых, а на фоне общегосударственной драмы разыгрывались тысячи и тысячи личных. Очередной день, ничем не примечательный и совершенно обычный, в один момент едва не перечеркнул всё. Собираясь на работу, Лев Борисович внезапно почувствовал себя очень плохо и…очнулся уже в больнице с диагнозом перитонит. «После операции меня оставили в палате умирать: ухода никакого не было, а сам я что­либо сделать не мог, видимо, что­то прошло не так, и развились осложнения, потому что состояние моё стремительно ухудшалось». Спасло вмешательство муниципалитета, тогда ещё районного руководства, к которому за помощью обратилась директор третьей школы. Только после соответствующего воздействия
сложный и неподатливый механизм нашей медицины, наконец, заработал как надо. К сожалению, врачебные ошибки и запоздалая помощь не прошли бесследно, избежать последствий не помогли ни срочный перевод в реанимацию, ни новые хирургические вмешательства. «В том виде, в каком был тогда, – вспоминает Лев Борисович, – я не мог дальше ни жить, ни тем более работать. Это было очевидно не только мне, но и окружающим. И  хирург, пожалуй, лучший в районе, который меня неоднократно тогда вытаскивал, спасал,  Александр Степанович Лапшин, велел уезжать. Как он выразился: «Хоть в Индию, хоть куда», потому что больше оперировать с теми материалами, какие были в наличии, нельзя. И это было единственной причиной, по которой пришлось покинуть Всеволожск и Россию. Потому что только так удалось выжить».
  Пунктом назначения, в итоге, стал немецкий город Гамбург, побратим Санкт­Петербурга. Медицинская помощь была оказана, новые операции сделаны, и перед новоиспечённым эмигрантом во весь рост встала новая, очень серьёзная задача – обустраиваться в незнакомой стране, что называется, с нуля. Начинать жизнь на чужбине оказалось непросто: состояние здоровья не позволяло заниматься физическим трудом, а языковой барьер – вернуться к прежней, знакомой и любимой деятельности. «Переезд не был запланирован, и поэтому подготовиться не удалось – мы не знали немецкий, не обладали необходимыми навыками, например, владения компьютером. Ни я, ни моя жена оказались не готовы к новой, другой действительности. Было очень тяжело, приходилось решать сразу две задачи: освоиться на новом месте и, из­за болезни, банально физически выживать».
 Заняться журналистикой, второй излюбленной работой, также не удалось, хотя уже в 1997 году Лев Борисович пробовал выпускать первый в Гамбурге русскоязычный журнал, чья судьба оказалась загублена недобросовестным издателем. Лев Борисович до сих пор предан публицистике, остаётся членом Союза журналистов Санкт­Петербурга и Ленинградской области, регулярно публикуется в журнале «Наш Гамбург», издаваемом на русском языке, а также во всеволожских изданиях.
Конечно, со временем жизнь наладилась, однако судьба сложилась так, что вернуться обратно уже не получилось. Лихолетье «девяностых» осталось позади. В Гамбурге, где Лев Борисович так и живёт, теперь большая русскоговорящая община в сто пятьдесят тысяч человек, но чужая земля так и осталась чужой.  Здесь, во Всеволожске, который он по­прежнему любит всем сердцем, остались лучшие годы, друзья и любимая работа, полностью вернуться к которой к Германии всё же не удалось. Конечно, современные технологии и регулярные поездки помогают отчасти сократить расстояния, но изжить тоску по родным краям они не могут.  
О Всеволожске, куда периодически приезжает повидать друзей и родных, Лев Борисович всегда отзывается очень хорошо, с большой теплотой и даже неким оттенком гордости за город. При этом он видел его разным: и с нестройным набором деревянных домишек в далёкие семидесятые, и мрачным, переживающим постсоветскую депрессию городком девяностых, и растущим, развивающимся современным городом. При этом сравнение с одним из европейских мегаполисов (Гамбург – второй по величине в Германии и восьмой в Европе) ему ни в коем случае не вредит, а даже наоборот – идёт на пользу. «Я понимаю, что к некоторым вещам здесь люди уже привыкли, как к само собой разумеющимся, но, например, мне, как гостю, они сразу бросаются в глаза. Взять хотя бы  такую банальную вещь как светофоры. Я здесь увидел, что многие из них установлены с таймером, показывающим время до смены сигнала. Вы не поверите, но, например, в Гамбурге таких не встретишь. Они там, может, больше или ярче, однако никаких дополнительных функций в себе не несут. Или же аптеки. Зайдя в одну из них, на секунду забываешь, что находишься не в одном из крупнейших европейских городов. Или вот службы такси: на весь Гамбург их всего две, на почти два миллиона человек. Во Всеволожске же их вон сколько, какой выбор и разнообразие. Общая картина складывается из мелочей, маленьких штрихов, которые в своей сумме формируют общее впечатление. Конечно, всегда найдутся шероховатости и недостатки, это нормально. Где­то надо подкрасить, где­то починить или заменить, и человек, живущий в этом месте долго, в первую очередь обратит внимание именно на изъяны. Но ведь это не делает всё остальное плохим. Свои проблемы есть везде, в Германии в том числе».
  К критике родной страны из уст соотечественников, особенно тех, кто Родину не покинул, но выражает недовольство, Лев Борисович относится степенно и доброжелательно. Рекламная «европейская магия» на него не действует, а годы, проведённые там, и все сложности, связанные с переездом, позволяют составить более полное мнение. Со своими плюсами и минусами, как когда­то на уроках истории. «Мне очень приятно наблюдать, как Всеволожск растёт и меняется, не уступая, а в чём­то и превосходя многие европейские города. Я не побоюсь сказать, что в некоторых деталях тот же самый Гамбург выглядит не таким привлекательным. Конечно, я не знаю всех внутренних нюансов и перипетий, но уверен, что при наличии взаимопонимания, город продолжит следовать по правильному пути. Конечно, критика важна, но мы не должны сосредотачиваться на ней без стремления исправлять огрехи и продолжать созидать. Мало указывать на недостатки, важно стараться сообща их исправить».
Конечно, даже при очень большом желании, Всеволожск трудно назвать городом мечты или записать в земли обетованные. Всегда останутся вопросы, острые и не очень, нуждающиеся в решении. Но при этом было бы очень хорошо, чтобы наш город имел такое же очарование не только для взгляда со стороны, но и для тех, кто смотрит на него каждый день. Вот тогда поистине ни одному европейскому городу, будь он хоть трижды мегаполисом и культурным центром, за нами будет не угнаться.

Автор: Евгений Паук